Закрой свои глаза, здесь слишком много света. Закрыл, но свет стробоскопа все-равно проник в мой зрачок. Я бросил микрофонную стойку. Лег на пол. Сжался до размеров позы эмбриона. Светосила вспышки в 50 единиц – это не много, но этого хватит, чтобы увидеть улетающий самолет, который унес бы меня от моей боли и мыслей. Я опоздал, даже пеликаны с тяжелым клювом иногда улетают на юг, ориентируясь по топливным следам самолетов. Я понял. Баралгин – это не лекарство. Баралгин – это процесс взаимодействия с болью, и каждый раз выходя на сцену побеждает либо то, либо другое.
Ммммм – ну или так
Я развернул матрас лицом к стене. Просунул сквозь него руки, нежно обняв. Матрас тоже окутал меня нежностью своих пружин и пуха. Нашу идилию сломал стробоскоп, но даже он с гитарным рифом, вознеся меня порывом в воздух, не смог победить негу моих мышц, негу моих мыслей. Лаундж пальцев моей руки, махающей вслед улетающему самолету. Над моим панельным домиком сгустилась ночь и пролетающий самолет задул огонь свечки луны, которая освещала письменный стол на котором я дописывал кому-то e-mail. Я больше не напишу ни строчки…
Хотел написать один пресс-релиз – придумались лишь два начала. В ноябре мы сыграем Baralgin только дважды – видимо так сложились обстоятельства.
Это будет Антресоль, это будет 20–21 ноября, это даже будут билеты в театральных кассах и их будет всего 56 штук, легкая конкуренция за 400 рублей.
